​История координатора: Мирослав Валькович из Краснодара

Толпа возмущенных пенсионерок врывается в штаб и сносит волонтеров, которые пытаются встать у них на пути. Впереди — самые громкие, они голосят наперебой, отдельные фразы можно разобрать с трудом:
«Не агитируйте наших детей! Краснодар — это путинский город!»
«Куда вы ведете Россию? Иди, возьми лопату и копай себе могилу!»
«Вы здесь экстремисты! Сепаратисты! Вы предатели, дорога в ад вам всем!»
Это — знаменитые краснодарские бабушки из «отрядов Путина», о которых подробно написала «Медуза». Их нашествие в штаб похоже на тайфун. Стихийное бедствие, которое невозможно остановить, — можно только ждать, пока они уйдут, оставив после себя развороченный штаб, перевернутые стулья и сорванные со стен плакаты. Бабушки атакуют штаб регулярно — за время его работы они приходили больше десяти раз. Координатор Мирослав Валькович рассказал, как он справляется с этими нашествиями, чем его удивил Краснодар и что он считает самым важным в кампании Алексея Навального.

Краснодарский бренд

«Мы уже расслабились, — говорит Мирослав по поводу бабушек. — Как-то нам нужно было записать короткое видео для московского штаба. Мы мучились, сделали сначала такой официоз, уже почти отправили — и тут на следующее утро приходят они. Я быстро вспомнил про видео, схватил телефон, начал снимать селфи на их фоне, получилось невероятно круто».
Некоторые волонтеры специально приходят в штаб так, чтобы попасть на бабушек. «Они появляются обычно между 12 и 14 часами, и вот волонтеры с утра уже в штабе, занимаются полезными делами и ждут», — смеется Мирослав.

В штабе с бабушками сначала пытались разговаривать, но на третий раз поняли, что это бесполезно. Теперь сотрудники первым делом убирают со столов агитацию и ценные вещи. Как-то раз решили поэкспериментировать и включить кондиционер на максимум. Рассчитывали, что бабушкам станет тяжело в натопленном помещении и они уйдут, но план не сработал: «Мы все мокрые, у них наклейки с Путиным на стены не клеятся, потому что влажно, — а им самим хоть бы что». Когда отряды перешли от мелкого воровства к хулиганству, Мирослав понял, что нет смысла их пускать, и начал закрывать дверь.

Краснодарские бабушки стали своеобразным «брендом» штаба. На форуме координаторов, который проходил в конце августа, Мирослав подсчитал: со сцены «отряды Путина» упомянули пять раз. «Мы уже за голову хватаемся, обидно. У нас достаточно достижений, которыми мы можем и хотим гордиться».

Штаб в топе

«Смотри. Мы вообще считаем, что федеральный штаб нас недооценил, это обязательно запиши», — говорит Мирослав. Краснодарскому штабу, например, положено всего двое сотрудников в штате. Краснодар формально не миллионник, потому что по официальным данным здесь живет 900 тысяч человек. Неофициально население Краснодара составляет 1 200 000. За последние пять лет около 300 тысяч человек приехало из Сибири и с Дальнего Востока — потому что тепло. В городе есть микрорайон, где живет много переселенцев. «Там в этом году в школе будет первый „х“. Причем это тот район, в котором моя дочка должна учиться, но первый „х“, в три смены, — это нереально».

Мирославу многие говорили, что в Краснодаре невозможно ничего сделать: нет поддержки, зато есть казаки и православные радикалы. Однако по итогам прошедших месяцев штаб держится в топе и по количеству волонтеров, и по собранным подписям. Он один из немногих, кто выполнил план по подписям более чем на 100%. Нашлась и поддержка — даже среди казачества. На открытие штаба пришел реестровый казак Евгений Панчук, который одним из первых выступил за Алексея. После этого Панчука поддержали и другие казаки. «Лопнули все шаблоны традиционности Краснодарского края. Мы реально в топе», — подытоживает Мирослав.

Тысяча волонтеров

Штаб в Краснодаре открылся 8 апреля, а его костяк сформировался перед митингом 26 марта. Мирослав понял, что на всех приходящих волонтеров внимания не хватит, и, посмотрев на федеральный штаб, скопировал его структуру. Он охотно рассказывает, как построена работа: сейчас у него девять территориальных бригад. Их возглавляют бригадиры — это самые активные волонтеры, на которых Мирослав может положиться. Бригада встречается раз в неделю в неформальной обстановке, иногда Мирослав приходит к ним, но в целом старается не вмешиваться в их деятельность. «Если они придумают какой-то ролик, для которого нужны ресурсы, то они приходят в штаб, а если то, что могут сами, — пожалуйста, пусть делают. Моя роль — следить, чтобы все было в рамках закона, и объяснять им, что можно, что нельзя». С помощью бригад Краснодар сохранил почти весь тираж газет, когда в остальных городах его изымали из штабов. Мирослав сразу распределил пришедшие газеты по бригадирам, а они — по другим волонтерам, и в штабе ничего не осталось.

Мирослав полагает, что люди, которые хотят перемен, должны меняться сами. «Я очень мягкий и демократичный в управлении и считаю это важным именно для волонтерской структуры. Я все время им говорю: «Вы хотите свергнуть авторитарный режим, но требуете при этом авторитарности для себя. Давайте вы научитесь самоуправлению — и тогда все изменится“». При этом Мирославу очень нравятся молодые ребята, которые приходят в штаб. «Старшее поколение — консервативное, они любят сравнивать с тем, как было в девяностые, и не хотят туда возвращаться. Новое поколение сравнивает с будущим. Неважно, как было, но они хотят по-другому».

В начале работы Мирослав был уверен, что к сентябрю поток людей иссякнет. Однако он с удивлением обнаружил, что волонтеры продолжали приходить и на второй месяц, и на третий, и на четвертый. Сейчас каждый день записывается 4–5 новых человек. В конце сентября штаб ждет тысячного волонтера.

«У нас в штабе есть либералы, националисты, „левые“ — и они достаточно тесно сотрудничают. Их объединяет то, что у них нет площадки для дискуссии. Политические свободы — вот это самое важное. Политика на улицах потому, что ее нет в кабинетах. Без открытой политической конкуренции невозможно ничего поменять, потому что нет давления, зажравшиеся чиновники его не чувствуют. Если бы они были чувствительны к общественному мнению, все бы потихонечку менялось. Поэтому я и говорю, что именно Навальный борется за то, чтобы не было революции. Если будут эволюционные изменения, то все произойдет естественным путем».